В доказательство чистоты своих намерений Александр I вверил управление делами Царства Польского таким людям, которых нельзя было подозревать в равнодушии к выгодам Польши. Наместником своим он назначил генерала Зайончека, старинного врага России, поседевшего в боях за свою отчизну, участника восстания Костюшки, служившего и в войске Наполеона, но благородного душою и ценившего великодушие государя. Министры были избраны также из числа самых ревностных поляков. Выгоды России охраняли только два лица, брат Александра I, цесаревич Константин Павлович, и действительный тайный советник Новосильцев: цесаревич командовал польской армией; Новосильцев имел голос в правительственном совете, со званием императорского комиссара. По обнародовании Учредительной Хартии вошедшие в состав России поляки были вне себя от восторга и не находили слов для выражения беспредельной благодарности российскому государю, сознаваясь в душе, что только его беспримерное великодушие спасло их народные уставы.

В экономическом и культурном отношении Царство Польское в 1815—1830 годах заметно развивалось. Изнурение сил исчезло благодаря продолжительному миру и ряду замечательных деятелей — министров финансов Матушевича и князя Друцкого-Любецкого, и заведовавшего делами промышленности известного писателя Сташица. Прогресс отмечался во всех областях хозяйственной жизни: в земледелии, промышленности и торговле. Энергичный министр финансов Любецкий рядом мер, иногда крутых, иногда репрессивных, привёл финансы в порядок. Дефицит исчез, в казне накопился запас в несколько десятков миллионов злотых, чиновники и войско стали получать вовремя жалованье. Население страны возросло до 4,5млн.

Русский государь изъявил свое неудовольствие и при открытии второго сейма (1820) дал знать, что он твердо намерен охранять дарованную им хартию, но что поляки должны, со своей стороны, строго исполнять свои обязанности, не вдаваясь в бесполезные умствования, и содействовать правительству в благонамеренных усилиях его к обеспечению порядка, тишины и общего благоденствия. Вопреки этим предостережениям польский сейм, возглавляемый фамилией Немоевских, явно вступил в распрю с русским правительством, отверг без всякого повода предложенные министрами разные проекты законов, в том числе устав уголовный, и повторил те же требования, на которые дерзнул первый сейм. Дух противодействия Польши по отношению к российской власти обнаружился и в недоборе податей, отчего в доходах открылся значительный дефицит.

С другой стороны, нарушения конституции были не единственной и даже не главной причиной недовольства поляков, тем более что поляки в остальных областях бывшей Речи Посполитой, не подпадали под её действие (хотя и сохранили полное земельное и экономическое главенство). Нарушения конституции накладывались на патриотические чувства, протестовавшие против чужеземной власти над Польшей. Кроме того, имели место и великопольские настроения. Польская шляхта, а также шляхта Великого Княжества Литовского, продолжали мечтать о государстве в границах 1772 года, надеясь на помощь Европы.

Содействовало патриотическому движению и католическое духовенство. Движение было неоднородно по своим социальным целям и разделилось на враждующие партии: аристократическую (с князем Чарторыйским во главе) и демократическую, главой которой считался профессор Лелевель, лидер и кумир университетской молодёжи; её военное крыло впоследствии возглавил подпоручик гвардейских войск гренадер Пётр Высоцкий, создавший законспирированную военную организацию уже внутри самого национального движения. Однако эти партии разделяли лишь планы о будущем устройстве Польши. В вопросах начала восстания все были едины.

Надежды поляков немало оживились после объявления Россией войны Турции (1828). Обсуждались планы выступления, ввиду того, что основные силы России были задействованы на Балканах. Возражение состояло в том, что такое выступление может помешать освобождению Греции.

Пётр Высоцкий, как раз, тогда создавший своё общество, вошёл в сношения с членами других партий и назначил сроком восстания конец марта 1829 года, когда, по слухам, должно было состояться коронование императора Николая I короной Польши. Было решено убить Николая, причём Высоцкий вызвался лично осуществить акцию. Коронация, однако, состоялась благополучно (в мае 1829 года); план не был осуществлён.

Июльская революция 1830 года во Франции привела польских националистов в крайнее возбуждение. 12 августа состоялось собрание, на котором обсуждался вопрос о немедленном выступлении. Однако выступление было решено отсрочить, так как следовало склонить на свою сторону кого-нибудь из высокопоставленных военных. В конце концов, заговорщикам удалось склонить на свою сторону генералов Хлопицкого, Круковецкого и Шембека.

Движение охватило почти всех армейских офицеров, шляхту, женщин, ремесленные цехи, студенчество. Был принят план Высоцкого, по которому сигналом для восстания должно было послужить убийство Константина Павловича и захват казарм русских войск. Выступление было назначено на 26 октября.

В первых числах октября на улицах были расклеены прокламации; появилось объявление, что Бельведерский дворец в Варшаве (местопребывание великого князя Константина Павловича, бывшего наместником Польши) с нового года отдаётся внаймы. Но великий князь был предупреждён об опасности своей женой-полячкой (княгиней Лович) и не выходил из Бельведера.

Последней каплей для поляков явился манифест Николая I по поводу бельгийской революции, после чего поляки увидели, что их армия предназначена быть авангардом в походе против восставших бельгийцев. Восстание было окончательно назначено на 29 ноября. У заговорщиков было 10 000 солдат против примерно 7000 русских, из которых, однако многие были уроженцами бывших польских областей.