Разделы
1791-1794 Служба в сейме Речи Посполитой, участие в восстании Костюшко
1794
Военные столкновения армии повстанцев с русскими войсками. Последнее сражение Тадеуша Костюшко, ранение и взятие в русский плен. Избрание нового руководителя восстания.
Михал Клеофас Огинский
«О Польше и поляках с 1788 года до конца 1815 года», том 1
«Прибыв в расположение войск генерала Сераковского, главнокомандующий первым делом стал выяснять причины провала операций 18–19 сентября. По его распоряжению понесли наказание те, кто должным образом не исполнил свой воинский долг, а солдаты и офицеры, отличившиеся в боях, получили награды. После этого Костюшко отбыл в Гродно, где поручил генералу Мокрановскому возглавить всю армию Литвы, перед которой была поставлена задача – всячески противодействовать русским войскам и задержать продвижение генерала Суворова на Варшаву. Вернувшись к Сераковскому, генералиссимус принимает решение не допустить соединения корпуса генерала Ферзена с армией Суворова и 10 октября атакует вражеские силы под Мацеёвицами. Это была кровавая битва. Поляки проявляли чудеса героизма».
«Так и не дождавшись подкрепления и будучи неуверен в исходе сражения, Костюшко в сопровождении элитной кавалерии и лучших офицеров армии бросился в самое пекло боя. Он получил тяжелые ранения, в том числе в голову, и упал вместе с лошадью. Соратники из его ближайшего окружения храбро сражались до самого конца, защищая свою жизнь и свободу… Однако этот дерзкий, отчаянный маневр все же пощадил самолюбие генералиссимуса: ему уже было не дано увидеть полный разгром своих войск. Вместе с Костюшко русские захватили в плен его раненого неразлучного товарища Юлиана Немцевича, адъютанта Фишера, генералов Сераковского, Княжевича, Каминского, полковника Зайдлица и многих других офицеров, отличавшихся беспримерным воинским дарованием, доблестью и патриотизмом».
«По воле случая Костюшко нашли на поле битвы среди тех, кого считали убитыми. Многочисленные ранения и скромная одежда не стали помехой, чтобы его опознали. Как только кто-то произнес его имя, многие казаки, подходившие к Костюшко с целью поживиться и ограбить раненого, застыли на месте, не скрывая уважения к этому мужественному и несчастному военачальнику. На носилках из боевых пик и казацких плащей его принесли к генералу Ферзену, который сразу же приказал немедленно, в его присутствии, оказать медицинскую помощь Костюшко. Со своим врагом, равно как и с остальными пленниками, русский генерал обошелся с должным вниманием и уважением».
«Вот так и завершилась славная карьера Тадеуша Костюшко, а вместе с ней рухнули и все надежды повстанцев. То участие, которое вся Европа приняла в этой прискорбной драме, обернулось невосполнимой утратой, только что постигшей человечество. Вся армия оплакивала своего главнокомандующего. Все добрые люди Польши с острой болью восприняли такую потерю.
Одно из положений Акта восстания предоставляло Высшему совету полномочия избирать ввиду несчастных случаев нового генералиссимуса на место Костюшко. Наибольшее количество голосов набрал Томаш Вавжецкий. 12 октября 1794 года Высший совет назначил его преемником Костюшко. Об этом назначении дивизионные генералы проинформировали солдат и офицеров в своих подразделениях. Армия поклялась в верности и повиновении. Новый генералиссимус вполне устраивал и гражданское население».
«А вот тот, на кого пал выбор, долго сопротивлялся. Из-за своей скромности Вавжецкий никак не мог поверить, что у него хватит умения и таланта, чтобы достойно заменить действительно выдающегося предшественника, которого оплакивала вся нация.
И все же увещевания друзей, уговоры добрых людей сделали свое дело, и 16 октября Томаш Вавжецкий дал клятву. В воззвании к народу, опубликованном через неделю, Вавжецкий страстно и проникновенно говорил о невосполнимой утрате, только что постигшей Польшу, и о своей глубокой признательности за оказанное высокое доверие, которое он должен оправдать своим усердием и безграничной преданностью интересам страны. Армию он призывал отомстить за плененного Костюшко, а гражданское население убеждал удвоить усилия и жертвовать всем для освобождения от вражеского гнета».
