Разделы
1791-1794 Служба в сейме Речи Посполитой, участие в восстании Костюшко
1792
Возвращение М.К. Огинского в Варшаву после победы Тарговицкой конфедерации и ввода русских войск. Представление Коссаковскому, получившему титул великого гетмана литовского, для обсуждения вопроса секвестирования земель М.К. Огинского.
Михал Клеофас Огинский
«О Польше и поляках с 1788 года до конца 1815 года», том 1
«Я также получал письма, побуждавшие меня ускорить мое возвращение в Варшаву. Король, примас и некоторые из министров, высказавшихся за новую конфедерацию, ясно давали мне понять, какой опасности я подвергаю себя тем, что продлеваю свое пребывание вне родины. Мои друзья, которым была известна моя позиция, убеждали меня, что я не должен более задерживаться ни на минуту, если не хочу потерять свое состояние и подвергнуть опасности тех, с кем меня связывают деловые отношения. Наконец я получил известие, что все мои земли в Литве секвестированы, что все мои служащие изгнаны и заменены людьми, которым покровительствует семейство Коссаковских, и что эти новые управляющие разрушают и уничтожают все, что мне принадлежало.
Если бы я был одинок и мое состояние не было ни с кем связано, я бы продолжал откладывать свое возвращение на родину, а в случае если бы обстоятельства оставались теми же, я, без сомнения, покинул бы родину навсегда».
«Но священные обязательства взяли верх над моим сердечным расположением, и я, исполненный боли, отправился в Варшаву. Невозможно было предвидеть тогда, что все несчастья и катастрофы в моей жизни еще только начинались и что впоследствии я окончательно паду их жертвой.
Каким печальным зрелищем предстала перед моими глазами Польша, когда я вернулся туда!.. В каком душераздирающем виде предстала передо мной столица, которую я видел столь блистательной всего лишь несколько месяцев назад!.. Какая гнетущая тишина царила там!.. Какой мрачный вид был у польских военных, которые изредка попадались навстречу! И как высокомерно и вызывающе вели себя те, кто призвал в страну неприятельские армии»!
«Я был вынужден прежде всего представиться Коссаковскому, получившему титул великого гетмана литовского волеизъявлением нации, который и был главным зачинщиком всех репрессий. Он был облачен в форму российской армии, называл себя ее генерал-лейтенантом и занимался тем, что мстил всем, кто не разделял его мнения и не был сторонником его семейства. Он упрекнул меня в том, что я принял на себя миссию в Голландии, порученную мне сеймом, члены которого были противниками России. Он заявил, что это навлекло на меня немилость государыни, чью форму он носил, и что именно это стало причиной секвестирования моих земель. Затем, напустив на себя вид хмурый и суровый, он добавил, что все его семейство также имело ко мне личные счеты, за которые он тоже мог бы мстить».
«При этом, однако, он заметил, что его угрожающая физиономия не произвела на меня впечатления и что я продолжал спокойно ему отвечать. Видя мое достойное и уверенное поведение, он сбавил тон и сказал, что я должен немедленно отправиться в Брест, где находился весь генералитет конфедерации и где, после принесения клятвы, я смогу узнать подлинную причину секвестирования моих земель. Секвестр был утвержден только личным приказом великого гетмана, оригинал которого я сохранил. Вот его точный перевод: «Шимон К..., великий гетман литовский волеизъявлением нации и т. п. и т. д. Во исполнение решения Тарговицкой конфедерации, приказываем всем гражданским властям воеводств и округов, где расположены земли Михала Огинского, меченосца, кавалера орденов Белого Орла и Святого Станислава, наложить секвестр на все вышеупомянутые земли; поручить управление ими лицам, для этого назначенным, и употребить, если будет необходимость, военную силу для выполнения этих распоряжений». Я был вынужден еще раз обратиться к великому гетману: тот вел себя уже гораздо спокойнее после тех уступок, которых его брат потребовал от меня. Он заявил, что действовал таким образом по секретному приказу князя Зубова, и добавил, что секвестр моих земель не может быть отменен, пока я лично не отправлюсь в Петербург, но обещал мне там свое содействие».
