1822-1833 Переезд в Италию, занятия литературой, кончина

Биография

1830-1831

Подготовка рукописи «Заметки о событиях, происходящих в Польше, начиная с конца января 1830 г.», которое должно было стать продолжением мемуаров, но не было завершено. На первых страницах «Заметок» говорится о первых годах существования Королевства (Царства) Польского, образованного на Венском конгрессе в 1815 году, о нарастании внутриполитического напряжения в стране и о событиях восстания 1830—1831 гг.

Анджей Залуский

«Время и музыка Михала Клеофаса Огинского»

«После опубликования в Париже в 1826–1827 гг. четырех томов «Мемуаров»,  Михал Огинский приступил к работе над новым трудом,  рукопись была названа «Заметки о событиях, происходящих в Польше, начиная с конца января 1830г.». Это произведение должно было стать продолжением мемуаров, но здоровье Михала Клеофаса начало ухудшаться. Он отдал распоряжение перевезти все свои бумаги и неопубликованные сочинения в Залесье и пообещал Ходько доступ к этим документам после своей смерти».

Бэлза И. Ф.

«Михал Клеофас Огинский»

«После издания мемуаров Огиньский уже не выступал в печати в качестве историка. Он готовил, однако, второе издание мемуаров, составив список исправлений и дополнений, которые должны были быть внесены в него, а также, как уже говорилось, продолжал работать над материалами, предназначавшимися для посмертной публикации. Кроме того, Огиньский приступил к работе над новым историческим трудом, для рукописи которого он заказал большую тетрадь в красном сафьяновом переплете с замочком, запиравшимся на ключ. Хранился этот ключ, видимо, в каком-то тайнике. Озаглавлена была рукопись так: «Observations sur les évênemens 1 arrivés en Pologne, depuis la fin de Novembre 1830» («Заметки о событиях, происходивших в Польше, начиная с конца ноября 1830 года»). В действительности, однако, этот труд должен был служить продолжением мемуаров Огиньского, и нет сомнения, что он с прежней тщательностью продолжал собирать документальные материалы, необходимые для достаточно полного освещения описываемых событий».

«Накануне капитуляции Варшавы, последовавшей в начале сентября 1831 года, Огиньский, понимавший, по всей вероятности, неизбежность поражения восстания и потрясенный новой трагедией, которую он тяжело переживал вместе со всеми польскими патриотами, прекратил работу над своим трудом. Возобновил он ее лишь через десять месяцев».

Осада Варшавы (19 августа — 8 сентября 1831)

«На первых страницах «Заметок» говорится о первых годах существования Королевства (Царства) Польского, образованного в результате передела польских земель на Венском конгрессе в 1815 году. Многие исконные польские земли в процессе передела были отданы Пруссии, к которой отошли также довольно обширные территории…. В «Заметках» речь идет о деятельности польских патриотов в первые годы существования Королевства Польского и о нарастании внутриполитического напряжения в стране, о котором, как можно предполагать, Огиньский знал значительно больше, чем это может показаться читателю «Заметок». Кроме рассказа о трагических событиях восстания 1830—1831 годов, Огиньский включил также в свой новый труд официальное сообщение о «верноподданнической» встрече польской делегации с Николаем 1 в Зимнем дворце, опубликованное в «Journal de St. Pétersbourg» 3 (15) мая 1832 года. В состав делегации входили польские магнаты, представители духовенства и политические деятели, включая начинавшего тогда свою дипломатическую карьеру двадцатидвухлетнего графа Александра Валевского, сына Наполеона и Марии Валевской, будущего министра иностранных дел французской империи».

«Положение Огиньского тем временем осложнялось все более и более, так как один из его родственников вместе с упоминавшимся уже Прозором и другими «мятежниками» продолжал принимать участие в стычках, имевших место даже после подписания этой декларации, о чем мы можем судить на основании письма (от 26 августа 1832 г.) Юзефа Лятошинского к своему брату. Только небольшая часть листов тетради в красном сафьяне оказалась исписанной. Размеры тетради позволяют предположить, что Огиньский собирался продолжать свое многолетнее служение прекрасной и задумчивой Клио — музе истории, изображавшейся в древности со свитком в руках, на котором запечатлевались повествования о величии и гибели стран, о дивных свершениях человечества и о тех страданиях, которые выпадали на его долю...»

Ка́роль Теофи́л Залу́ский – зять М.К. Огинского

Несцярчук Л.М.

 «Міхал Клеафас Агінскі: Ліцвін. Патрыёт. Творца»”

«Міхал Клеафас, знаходзячыся ў Фларэнцыі, з трывогай сачыў за падзеямі ў Польшчы і Літве, куды паўстанне перакінулася ў сакавіку 1831 г. Ягоны зяць Кароль Тэафіл вырашыў таксама далучыцца да паўстанцаў. Пазней у сваіх «Мемуарах» Кароль пісаў, звяртаючыся да дзяцей, што «... перспектывы поспеху не было, але я ў той перыяд апынуўся ў выключна цяжкім стане.

3 аднаго боку, я быў мужам і бацькам, якому прадстаяла няроўная бітва з пераўзыходзячымі сіламі праціўніка, з другога боку, я быў захоплены прагажосцю агульнай справы... Грамадзяне края ўмалялі мяне не ігнараваць жаданне бальшыні...».

Ад грошай і каштоўных рэчаў, якія збірала ягоная сям’я, каб паехаць у Фларэнцыю і наведаць хворага бацьку і цесця Міхала Клеафаса, нічога не засталося, бо ўсе пайшло на патрэбы паўстання. Кароль Залускі, як некалі ягоны цесць, стаў на чале мясцовых паўстанцкіх атрадаў, якія рабілі глыбокія рэйды, нападалі на канвоі з харчам, ладзілі засады. У канцы паўстання Кароль стаў рэвалюцыйным губернатарам Літвы».

«Агінскі высока ацэньваў патрыятызм паўстанцаў у Польшчы і Літве, якія паўсюдна праяўлялі мужнасць і гераізм, але пасля крывавай бітвы пад Астроленкай панеслі цяжкія страты, і лёс паўстання быў прадвырашаны. Міхал Клеафас прадбачыў паразу паўстання, але не столькі ад ваенных пралікаў, а больш ад няздольнасці палякаў дамовіцца паміж сабой. Паводле меркавання Агінскага, нельга было мяняць галоўнакамандуючых пяць разоў. Ён крытычна ацэньвае ілюзіі паўстанцаў наконт дапамогі з-за мяжы, дзейнасць сейма, у якім верхавенства займалі «дэмагогі»».

Сражение под Остроленкой. Художник Кароль Маланкевич (1838)

«У рэшце рэшт расійскія войскі ген.-фельд- маршала I. Паскевіча (1782-1856) патапілі ў крыві супраціўленне паўстанцкіх атрадаў у Польшчы і Літве, за што Паскевіч атрымаў тытул святлейшага князя Варшаўскага і пасаду намесніка Польскага каралеўства, а Кароль Тэафіл Залускі як актыўны ўдзельнік паўстання быў прыгавораны да смяротнага пакарання. Апярэдзіўшы расійскі атрад, які рухаўся на арышт Кароля, апошні з цяжарнай Амеліяй і двума дзецьмі перайшоў прускую мяжу і асталяваўся ў маёнтку Івоніч у Галіцыі. Незадоўга да гэтых падзей Кароль выкупіў гэты маёнтак для свайго бацькі, які прайграў яго ў карты ў Вене.

У заключэнні сваіх «Назіранняў» Міхал Клеафас разважае аб слабасці польскай палітыкі і тлумачыць гэта тым, што галоўным зацікаўленым бокам у ёй выступала шляхта, колькасць якой складала ўсяго дзесяць працэнтаў насельніцтва.»

Івоніч Здруй

«Паводле меркавання Агінскага, адзіным перыядам у гісторыі Польшчы, калі ўся нацыя салідарызавалася ў магутную сілу, быў перыяд працы Чатырохгадовага сейма, вынікам якога стала прыняцце Канстытуцыі 3 Мая 1791 г. Калі б сяляне мелі волю і валодалі ўласнай зямлёй, яны, безумоўна, былі б гатовы змагацца за свае правы.

Князь здзекліва гаворыць пра французскае кіраўніцтва, якое падбухторвала ў свой час барскіх канфедэратаў да беспарадкаў і бязладдзя, а Французская рэвалюцыя зруйнавала ўсю выкананую Вялікім сеймам працу, крытыкуе ўрад Францыі за адмову аказаць дапамогу паўстанню Касцюшкі і, нарэшце, падкрэслівае, што сцвярджэнне Напалеона аб тым, што мэтай развязанай ім «Польскай вайны» з Расійскай імперыяй у 1812 г. было аднаўленне Польшчы, ніхто, акрамя толькі палякаў, у Еўропе не ўспрымаў усур’ёз.

Што тычыцца змагання палякаў за волю, то Міхал Клеафас з жалем адзначае: тое, чаго ім удалося дасягнуць дзякуючы сваёй храбрасці, стойкасці і самаахвярнасці, заўсёды страчвалася ад паразмернай «разнастайнасці меркаванняў», інакш кажучы, ад бясконцых марнатраўных дыскусій, сварак і разборак».