«Разрыв отношений с Лондоном побудил Бонапарта вновь вернуться к плану высадки войск в Англии. Снова вспомнили о Булонском лагере. Во всех портах на севере страны появились военные корабли. И в это время о себе заявила третья антифранцузская коалиция. 11 апреля 1805 года был подписан союзный договор между Великобританией и Россией. 9 августа к договору присоединилась и Австрия.
Наполеон срочно покинул Булонь и поспешил в Париж. 23 сентября по его настоянию Сенат принял решение о новом наборе восьмидесяти тысяч рекрутов. Уже на следующий день Бонапарт приступил к новой кампании. 1 октября он переправился через Рейн, вошел в Мюнхен и вынудил генерала Мака сдать Ульм. 13 ноября французы заняли Вену, а 2 декабря началось сражение под Аустерлицем, где армии Бонапарта противостояли австрийские и русские войска.
Победы при Ульме и Аустерлице привели к Пресбургскому миру, подписанному 26 декабря. Австрия признала Наполеона королем Италии и уступила ему Венецию, Далмацию и Албанию».

«В течение последовавшего десятка лет имение в Залесье превратилось в яркий светоч элегантности и культуры. Оно располагалось на пути из Санкт-Петербурга в Варшаву или к Черному морю и служило излюбленным местом остановки – иногда на целые недели – для почитаемых и уважаемых людей из российского общества, а также для местных шляхтичей, причем все находили там теплый прием и гостеприимство, которое с каждым годом становилось все щедрее. К тому времени перестройка усадьбы завершилась, и для Огинских настала золотая эпоха великолепия, культуры и наслаждения, несмотря на отсутствие семейного счастья.

«Залесье сделалось местом проведения дискуссий, очагом распространения новых знаний, – писал граф Константин Тышкевич в своей книге «Вилия и ее берега», все обладавшие весом в обществе люди, именитые граждане Короны и Литвы, радевшие о благе своей страны, приезжали в Залесье, чтобы обменяться мнениями, и собирались у князя, который был для них радушным хозяином иногда на целые недели».

«Это развлечение длилось около двух часов, затем, возвратившись во дворец, все, как правило, слушали музыку; квартет исполнял новые сочинения, которые постоянно доставлялись в Залесье из-за границы. Первую скрипку играл сам князь, он был настолько талантливым и умелым музыкантом, что всегда великолепно исполнял новое произведение прямо с листа, без предварительной подготовки».

Михал Клеофас страдал близорукостью. Он давно не играл на скрипке – с тех пор, как был в Париже с Выбицким и революционно настроенными польскими патриотами. Причина в том, что ему приходилось вглядываться в ноты с близкого расстояния, что мешало водить смычком. И вот теперь итальянский скрипач Кампанелли – известно, что он был одним из учителей Михала Клеофаса по игре на скрипке – посоветовал ему носить очки. Михал Клеофас был раздосадован тем, что сам не додумался до этого раньше.

«Партию виолончели исполнял старик Козловский – композитор, много лет проработавший при Санкт-Петербургском дворе, давая уроки музыки сестрам нынешнего монарха; по завершении своей работы, получив почетный титул министра двора, разные награды и хорошую пенсию, он отправился погостить у князя, которого в детстве тоже учил музыке».

В своих «Письмах о музыке» Михал Клеофас утверждает, что как-то сыграл все струнные квартеты Гайдна один за другим – единственным логическим объяснением этому может служить предположение о том, что в Залесье имелась лишь часть из всех 72 квартетов. Музыка Гайдна Огинскому нравилась особенно, ее влияние можно обнаружить в целом ряде его полонезов».