Этот факт был признан впоследствии державами, договорившимися после Венского конгресса об обеспечении свободы торговли и сообщений между частями бывшего польского государства в границах до 1772 года (хотя сам этот принцип на деле практически не выполнялся). Экономические последствия разделов Речи Посполитой для самих польских земель были отнюдь не благоприятными. Насильственный политический разрыв экономической системы государства не мог не отразиться на положении областей, отошедших к России. По уровню доходов Курляндская, Минская, Брацлавская, Волынская и Подольская губернии, а также земли Великого княжества Литовского относились к группе наименее доходных губерний. Тем не менее в 1796 году сумма полученного на этих территориях дохода (358 069 руб.) составила 5% общего валового дохода казначейства империи. Большая часть собранных средств предназначалась на местные расходы. Петербургское и Московское казначейства не получали никаких средств из казначейств бывших польских губерний. Лишь Минская, Волынская и Подольская губернии в совокупности перечислили на военные расходы 720 тыс. руб. Участие в разделах потребовало от российской казны и участия в уплате долгов бывшей Польской республики, короля Станислава Понятовского и польских аристократов.

15 (27) января 1797 года представители российского, прусского и австрийского дворов подписали конвенцию об урегулировании финансовых вопросов, связанных с разделами. Стороны договорились о принятии обязательств по польским долгам в соответствии с размером полученных по разделу территорий. Россия и Пруссия взяли на себя по 43% долгов республики и по 40% долгов Станислава Августа, Австрия — 14% и 20% соответственно. Погашение долгов польских аристократов в конвенции не оговаривалось. Спустя несколько месяцев после подписания конвенции российское правительство в одностороннем порядке обязалось погасить эти задолженности. Основная часть польских заимствований представляла собой кредиты, полученные у голландских банкиров — основных кредиторов — и российской казны. В результате предпринятой в 1798 году конверсии «голландского» займа России долг Речи Посполитой, Станислава Понятовского и польских магнатов был включен в общую сумму задолженности казны перед амстердамскими банкирами Гопе и К°. «Польский» долг составил почти 16 млн. гульденов из 88,3 млн. гульденов займа.

Помимо «голландских» займов польского правительства, короля и магнатов, Россия выплачивала также значительные суммы по долгам польским банкирам и частным лицам различных государств. В итоге казна заплатила существенно больше той суммы, которая была оговорена в конвенции. Готовность правительства отвечать на претензии к польской казне объяснялась тем, что, по словам Роберта Воута, уполномоченного голландских банкиров на переговорах о конверсии долгов, Россия, взяв на себя бремя польского долга, преследовала политические цели. С одной стороны, правительство стремилось доказать твердость в выполнении своих обязательств перед европейскими банкирами, а с другой — заручиться поддержкой польского дворянства и продемонстрировать патерналистское отношение к польским землям.

После разделов Речи Посполитой часть белорусских земель были включены в состав Российской империи. Первоначально царское правительство было вынуждено считаться с существенными особенностями государственно-правового положения присоединенных земель. В качестве законодательного кодекса в белорусских губерниях продолжал действовать Статут Великого княжества Литовского 1588 г. Местные жители могли занимать второстепенные должности в губернско-уездной администрации. Но должности губернаторов и особенно генерал-губернаторов занимали только чиновники, которые верой и правдой служили самодержавию. В своей сословной политике правительство стремилось задобрить шляхту. Для этого ей были дарованы права российского дворянства. За шляхтой сохранялись, при условии принесения присяги на верность России, поместья с крестьянами.

Значительная часть белорусского крестьянства в 1770-1790 гг. становилась частной собственностью российских землевладельцев. Правовое и имущественное положение государственных крестьян ухудшалось. Царское правительство долгое время не вмешивалось во взаимоотношения крестьян с частными владельцами. Поэтому сенсационным стал манифест императора Павла I от 5 апреля 1797 г. о трехдневной барщине. Однако этот манифест носил скорее рекомендательный характер и имел малое практическое значение.

В Беларуси, вместо ранее существовавшего налога с каждого двора, был введен подушный налог с каждой души мужского населения. Государственные налоги до 1811 г. в Беларуси собирались не ассигнациями, как в русских губерниях, а монетой, курс которой был намного выше.

В белорусских губерниях вводилась неизвестная до этих пор рекрутская повинность. В Беларуси упразднялось магдебургское право на самоуправление, а на города, имевшие его, и местечки, признанные центрами уездов, распространялись принципы российского городского самоуправления. Для еврейского населения, проживающего в городах, определялась граница еврейской оседлости. 

Включение Беларуси в общероссийскую хозяйственную систему определило направления ее дальнейшей хозяйственной специализации. В скором времени возникли новые холщовые, парусиновые, канатные, суконные мануфактуры. Расширились торговые связи с русскими и украинскими губерниями, увеличился вывоз товаров из Беларуси в российские порты на Балтийском море.