Положения его записки были частично реализованы в последние месяцы царствования Павла I: в сент. 1800 было введено эмбарго на английские суда. Кроме того, деятельность Ростопчина подготовила почву для присоединения Грузии к России. Он являлся автором записки, в которой предлагал включить Грузию в состав Российской Империи, предоставив ей известную автономию.

К 1806—07 относится изменение во внешнеполитических симпатиях Ростопчина. Россия в это время становится ключевой участницей неудачных антинаполеоновских коалиций, приведших к военным поражениям и подписанию позорного для России Тильзитского мира (1807). Если раньше он выступал за союз с Францией, то теперь становится категорическим его противником, считая, что в изменившихся условиях это противоречит национальным интересам России.

Незадолго до начала Отечественной войны  29 мая 1812 Ростопчин был произведен в генералы от инфантерии, и вслед за тем состоялось его назначение Московским генерал-губернатором. Ему был также дарован титул Московского главнокомандующего. Таким образом Александр I хотел заручиться поддержкой «русской партии» в критический для России момент. На Ростопчина, наряду со всем прочим, возлагалась задача возбудить в Москве перед войной патриотические настроения: «действовать на умы народа, возбуждать в нем негодование и подготовлять его ко всем жертвам для спасения отечества».

Ростопчин сознательно преувеличивал известия о победах русских войск, старался сгладить сообщения о поражениях, стремясь не допускать возникновения беспорядков и грабежей, распространения панических и пораженческих настроений.
Немалую роль сыграл Ростопчин в создании народного ополчения и сборе пожертвований на нужды армии. Он возглавил комитет для организации ополчения в Москве и в ближайших 6 губерниях: Тверской, Ярославской, Владимирской, Рязанской, Калужской и Тульской. Кроме формирования ополчения Ростопчин ведал снабжением русской армии, отступавшей к Москве, размещением и лечением раненых. 

2 сент. 1812, в день оставления Москвы, по приказу Ростопчина был казнен купеческий сын М. Н. Верещагин, выданный на растерзание толпе. Верещагин ранее был арестован за распространение переведенных на русский язык «прокламаций»: письма Наполеона к прусскому королю и речи, произнесенной Наполеоном перед князьями Рейнского союза в Дрездене, в которых содержались антирусские высказывания и утверждалось, что меньше чем через полгода Наполеон займет обе русские столицы.

3 сент., после занятия французами Москвы, вспыхнул грандиозный пожар, продолжавшийся до 8 сент. и уничтоживший 9/10 города. В силу ряда обстоятельств, до конца жизни Ростопчин скрывал свою определяющую роль в этом событии. Ныне же большинство историков, причем различных направлений и политических убеждений, склоняются к версии, что именно он подготовил все необходимые условия для этой акции: снарядил небольшую команду полицейских-поджигателей и вывез из Москвы все пожарные принадлежности. Сожжение Москвы имело огромное стратегическое и моральное значение и повлияло на весь дальнейший ход войны. Наполеон не смог найти в древней столице ни жилья, ни продовольствия для своей армии, ни достаточного количества изменников и предателей для деморализации русского общества, армии и народа. В этом — бессмертная заслуга Ростопчина, делающая его таким же центральным деятелем Отечественной войны 1812 как и М. И. Кутузов

В течение 2-х последующих лет Ростопчин оставался на посту Московского главнокомандующего. Деятельность его проходила в исключительно сложных условиях. Его обвиняли в гибели имущества огромного количества семей, при этом забывали, что он оставил на разграбление в Москве два собственных дома с имуществом на 0,5 млн руб. и собственноручно сжег свое богатейшее поместье Вороново, чтобы оно не досталось французам. В эти годы он занимался восстановлением Москвы, вывозом из города и захоронением огромного количества конских и людских трупов, предотвращением возможности эпидемий, организацией помощи пострадавшим от пожара московским жителям, предотвращением мародерства и грабежей и т. д.

30 авг. 1814 Ростопчин был отправлен в отставку с назначением в члены Государственного Совета. Большую часть последних лет своей жизни Ростопчин провел за границей для лечения (он потерял здоровье в результате неимоверного напряжения, которое перенес в 1812—14).

Он вернулся в Россию лишь за 2 года до смерти. В 1823 по его просьбе он был уволен от должности члена Государственного Совета. Будучи тяжело больным и полностью оторванным от политической деятельности, Ростопчин не терял присутствия духа и нередко отзывался на текущие события остроумными афоризмами. К примеру, известен его отклик на события 14 дек. 1825: «В эпоху Французской революции сапожники и тряпичники хотели сделаться графами и князьями; у нас графы и князья хотели сделаться тряпичниками и сапожниками». Через несколько недель после «декабристского» мятежа Ростопчин скончался и был похоронен на московском Пятницком кладбище

Бертье пробыл подле Наполеона почти двадцать лет, добившись при нем всех мыслимых почестей, которых он вряд ли смог добиться при королевской власти, даже при его талантах и связях. Он всегда был рядом с главнокомандующим, что подвигло солдат дать ему прозвище «жена императора».

Уже вскоре после начала совместной деятельности, Бертье настолько уверился в звезду Наполеона, что решил связать свою судьбу с его судьбой. Вскоре после первой встречи Бертье заявил: «Служить под его началом было бы чудесно!» - и он служил Наполеону самоотверженно вплоть до 1814 года.

Наполеон оставил нам любопытный психологический портрет своего ближайшего помощника: «Бертье был чрезвычайно деятельный человек; он сопровождал главнокомандующего на всех рекогносцировках и поездках, без малейшего замедления хода дел… Он был нерешительного характера и не имел способности командовать войсками, но обладал всеми качествами хорошего начальника штаба. Он умел разбирать карты и планы и производить рекогносцировки; наблюдал лично за рассылкой приказаний; легко, просто и ясно составлял диспозиции самых сложных движений».

За этими скупыми и не слишком восторженными словами скрывался немолодой уже генерал, превративший штабное дело в науку и высокое искусство одновременно. Его деятельность дала такие блестящие плоды в военном деле, что опыт Бертье, ставший уже в то время классикой, в течение последующих десятилетий переняло не одно поколение штабных офицеров многих армий мира.

Естественно, что для бесперебойной и четкой работы штаба требовалось большое количество людей: офицеров, чиновников, адъютантов, секретарей. Соответственно, и ответственность всех этих людей была очень большая, поскольку именно от их слаженной и точной работы зависел исход не только сражения, но и всей кампании. Поэтому Бертье подбирал в свою службу людей не только талантливых в штабной работе, но и физически выносливых. Перед началом каждой кампании офицерам штаба вменялось лично осмотреть местность предстоящих боевых действий, проехаться по дорогам и убедиться, в каком они состоянии, нарисовать план местности, чтобы потом составить карту для всех командиров.

Во время военных действий приказы императора для командиров корпусов и дивизий посылались Бертье не с одним, а несколькими курьерами, чтобы до цели обязательно добрался хотя бы один посыльный, если бы остальные были захвачены неприятелем. Бертье следил за тем, чтобы донесение обязательно было доставлено до адресата, в этом был залог успеха всего дела.

Во время военных кампаний Бертье сопровождал Наполеона, находясь вместе с ним в знаменитой огромной карете. Будучи аккуратным, методичным и пунктуальным во всем, что касалось работы штаба, Бертье содержал все в образцовом порядке и требовал, чтобы его офицеры действовали подобным образом. Тандем Наполеона и Бертье был уникален в своем роде. Понимая Наполеона с полуслова, а иногда предвосхищая мысли и желания императора, Бертье быстро превращал намеки Наполеона в детальные и ясные распоряжения и указания. Он настолько точно и ясно доносил до корпусных командиров суть приказов Наполеона, будто это были его собственные мысли и замыслы. Благодаря своей феноменальной памяти, которая могла равняться с такой же памятью Наполеона, Бертье наизусть знал не только все дивизии и корпуса армии, но даже батальоны и роты, составляющие эти корпуса и дивизии; в любое время дня и ночи он мог сказать, где какая часть располагается и в каком она состоянии.

Бертье любил и умел как никто во французской армии работать с картами; в своем кабинете он был тем, кем Наполеон был на поле боя. Без всякой суеты и нервозности он составлял единую упорядоченную картину из обрывков рапортов, донесений, указаний, недосказанных фраз. Физическая выносливость и работоспособность, аккуратность и методичность — все это не могло не восхищать Наполеона, который не раз говорил, давая оценку Бертье: «Никто другой, возможно, не смог бы заменить его».

Однако в самом начале своей деятельности под руководством Бонапарта, Бертье не раз приходилось участвовать и в боевых действиях, в которых он продемонстрировал бесстрашие и умение увлечь солдат в атаку. В битве у Лоди он своим личным примером воодушевляет солдат. Бонапарт в своем донесении Директории писал: «Если бы мне пришлось упоминать всех солдат, которые отличились в этот знаменательный день, я должен был бы упомянуть всех карабинеров и гренадеров авангарда и почти всех офицеров штаба; но я не могу забыть храбрость Бертье, который в этот день действовал в роли артиллериста, кавалериста и гренадера».

Готовясь к войне против России, Наполеон назначает князя Невшательского начальником генерального штаба Великой армии. Многие маршалы были недовольны этим назначением, считая, что строгие выговоры, исходящие от Наполеона, явились результатом интриг Бертье, который враждебно относился ко многим соратникам императора.

Во время Русской кампании 1812 года Бертье потерпел провал в должности начальника штаба французской армии. Если во время наступления на Москву он еще справлялся со своими обязанностями, хотя и допускал ошибки, то во время гибельного отступления он даже оказался неспособным правильно истолковывать приказы и распоряжения Наполеона. «Некоторая ограниченность его ума, приверженность к рутине и усталость теперь полностью проявились в условиях грозного превосходства сил, против которых пришлось бороться французам и, чтобы возместить чем-нибудь свою собственную бездеятельность, увеличил число курьеров и предписаний, часто сваливая свои ошибки и просчеты на маршалов, к которым питал особую неприязнь».

Когда в Сморгони Наполеон решил ехать в Париж, он оставил маршала Бертье в помощь Неаполитанскому королю Мюрату, назначенному главнокомандующим армией, вернее сказать, ее остатками. Как указывал Коленкур, Бертье «предпочитал короля потому, что его ранг, возраст и репутация будут внушать больше почтения маршалам…». Однако ни Мюрат, ни Бертье ничего существенного не сделали для улучшения положения армии: первый мечтал о сохранении короны Неаполя и стремился поскорее покинуть остатки Великой армии, а второй – не мог сам, по складу своего характера, принимать какие-либо ответственные решения без согласования с Наполеоном.
Лежа на грязной соломе крестьянской избы во время отступления из России, Бертье проклинал свою несчастную долю: «Что толку от полутора миллионов моей ежегодной ренты, прекрасного особняка в Париже и огромного поместья, если я вынужден переносить танталовы муки? Я умираю здесь, и последний солдат в армии счастливее меня».

Бертье прибыл в Париж 9 февраля совершенно разбитый как морально, так и физически. Но уже в марте 1813 года он вновь занял свой пост начальника штаба, помогая Наполеону реформировать и организовывать новую армию. Обращаясь к Бертье, император сказал: «Давайте еще раз проведем нашу итальянскую кампанию!» Однако князь Невшательский был уже не тот человек, который источал энергию в предыдущие годы. Как пишет о нем Военский: «В период после 1812 года Бертье предстает человеком совершенно выдохшимся. Он был так всецело поглощен заботами, связанными с новыми для него титулами, что, когда к нему приходили за распоряжениями, часто оказывалось, что он сидит, развалясь в кресле. Он ни слова не отвечал, а только насвистывал. Единственным движением этой души, совершенно бездеятельной, была ярко выраженная неприязнь к тем генералам и маршалам, которые проявляли энергию и силу воли – свойства, все реже встречавшиеся в армии».

После бунта маршалов в Фонтенбло в апреле 1814 года, потребовавших отречения императора, Бертье был в числе первых соратников Наполеона, покинувших своего благодетеля и присягнувших воцарившимся Бурбонам. 12 апреля Бертье обратился к Наполеону с просьбой отбыть в Париж «по частным делам». «Вы вернетесь, Бертье?» - спросил император, когда тот выходил из помещения, и, услышав утвердительный ответ, все понял. «Он не вернется», - с грустью произнес Наполеон, обращаясь к герцогу Бассано. – «Почему, - ответил герцог, - разве мог он так попрощаться?» - «Он не вернется, - спокойно ответил император. – Он родился придворным. Через несколько дней вы увидите, что мой вице-коннетабль получит должность от Бурбонов. Меня убивает это, когда я вижу как люди, которых я так высоко поднял в глазах Европы опускаются так низко». Наполеон оказался прав. Больше они уже не встречались, однако имя Бертье было одним из тех, которые шептали губы умирающего Наполеона семь лет спустя.

Причины поражения Наполеона в войне.

Определяя основные причины поражения наполеоновской армии, необходимо остановиться на самых главных, которые чаще всего используют историки:

• Стратегическая ошибка императора Франции, 30 дней сидевшего в Москве, и ждавшего представителей Александра 1 с мольбами о заключении мира. В результате начало холодать и заканчиваться провизия, а постоянные набеги партизанских движений внесли перелом в войну.
• Единение русского народа. Как обычно, перед угрозой большой опасности славяне сплачиваются. Так было и в этот раз. Например, историк Ливен пишет, что главная причина поражения Франции кроется в массовости войны. За русских сражались все – и женщины и дети. И все это было идеологически обосновано, что делало моральный дух армии очень сильным. Его император Франции не сломил.
• Нежелание русских генералов принять решающее сражение. Большинство историков об этом забывают, но что было бы с армией Багратиона прими он генеральное сражение в начале войны, как того очень хотел Александр 1? 60 тысяч армии Багратиона против 400 тысяч армии агрессоров. Это была бы безоговорочная победа, и после нее вряд ли бы успели оправиться. Поэтому русский народ должен высказать слова благодарности Барклаю де Толли, который своим решением отдал приказ на отступление и объединение армий.
• Гений Кутузова. Русский генерал, который отлично обучился от Суворова, не допустил ни одного тактического просчета. Примечательно, что Кутузов так и не сумел разбить своего врага, но сумел тактически и стратегически выиграть Отечественную войну.
• Генерал Мороз используют в качестве оправдания. Справедливости ради необходимо сказать, что никакого существенного влияния на конечный результат мороз не оказал, поскольку на момент начала аномальных заморозков (середина ноября) исход противостояния был решен – великая армия была уничтожена.

Итоги Отечественной войны 1812 года. Отечественная война России с Наполеоном имела большое значение для всех стран, участвовавших в конфликте. Во многом благодаря этим событиям стало возможным безраздельное господство Англии в Европе. Такое развитие предвидел Кутузов, который после бегства французской армии в декабре направил отчет Александру 1, где пояснял для правителя, что войну нужно заканчивать сиюминутно, а преследование врага и освобождение Европы – это будет на руку для усиления могущества Англии. Но Александр не прислушался к советам своего полководца и вскоре начал заграничный поход.