Указом 9 апреля 1804 г. крестьяне получили право на собственную мелочную торговлю, хотя и в ограниченной номенклатуре товаров, а указ от 23 февраля 1806 г. разрешил крестьянам ранее запрещенную оптовую торговлю, а также широкую торговлю импортными товарами. Согласно же "Дополнительным правилам", опубликованным 29 декабря 1812 г., разрешалась самостоятельная, без доверенности от купца, предпринимательская деятельность крестьянина. Занятие ею требовало платежей по четырем видам торговых свидетельств от 40 до 2500 руб. Эти указы привели к заметному расширению сферы крестьянской торговли. Но, несмотря на значительно расширившийся допуск к деловым операциям, крестьяне были лишены равных прав с гильдейским купечеством.

Противоречивость правового положения побуждала крестьян-предпринимателей к поиску собственных, неформальных способов защиты деловых интересов. В этом отношении чрезвычайно любопытным явлением были старообрядческие объединения (общины), взявшие на себя организацию и представительство этих интересов к концу XVIII в.

Усиливающаяся потребность в кредите вызвала появление и помещичьих банков для крепостных крестьян. Собственные банки в поместьях имели граф А. А. Аракчеев, декабрист и известный экономист Н.И. Тургенев. Эти банки были предназначены для выдачи ссуд крепостным для осуществления необходимой сельскохозяйственной работы, а также обзаведения хозяйством. На приращение средств “кассы” обращались, помимо прочего, штрафы с крестьян.

Таким образом, хотя в экономическом развитии России в конце XVIII-первой трети XIX в. наметились серьезные перемены, однако процесс первоначального накопления капитала по-прежнему протекал в условиях сохранения крепостного права, а значит, господствующими были феодальные методы.

В целом же среди помещичьих крестьян в первой половине XIX в. преобладала барщина. Так, по данным С. И. Игнатовича, к середине XIX в. соотношение барщины и оброка среди помещичьих крестьян выражалось следующими цифрами: 71,9% - на барщине и 28,1% - на оброке. Более того, на протяжении всей первой половины XIX в. шел процесс увеличения барской запашки, которая к середине века с 18% выросла до 49% всех хозяйственных земель. Особенно интенсивно этот процесс шел в черноземных районах страны, где довольно часто крестьян переводили на месячину или сгоняли с земли вовсе.

Таможенно-тарифная политика Российской империи в первой половине начале XIX века базировалась на реализации меркантилистичных, фискальных и протекционистских функциях. При разработке тарифной политики учитывалось, что западные страны были заинтересованы в экспорте сырьевых товаров из России, а соответственно на национальном рынке спрос на товары потребления, так и на товары промышленного назначения (машины, оборудование) не удовлетворялся.

Рост объемов мировой торговли на рубеже XIX века в целом повлияло на развитие внешнеэкономических связей как целых регионов, так и отдельных стран. В экономической теории начали доминировать положения теорий "сравнительных" и "абсолютных" преимуществ, которые отстаивали беспрепятственный обмен товарами и услугами. За 50 лет (1810-1860 гг.) внешнеторговый оборот России увеличился почти в 3,5 раза.

Доминирование тенденции усиления интернационализации хозяйственной жизни в России XIX века привело к повышению роли таможенных органов в системе государственного регулирования экономики. Таможенные чиновники наделялись большими правами. Военные и гражданские губернаторы, чины городской и земской полиции были "... обязаны оказывает вспомоществование чиновникам таможенной службы по первому их требованию". Таможенникам разрешалось во время исполнения служебных обязанностей иметь при себе огнестрельное и другое оружие. В 1811 году произошла структуризация таможенной системы, то есть на территории Российской империи было образовано 11 таможенных округов, в каждый из которых вошло несколько таможен.

В начале XIX века. главной функцией, которую выполняли таможенные органы, была фискальная, что привело к общему повышению таможенных ставок в 1810 г.. Существует исторический факт, что дополнительное увеличение ставок импортной пошлины в 1811 которым облагались налогом французские товары, послужило для Наполеона основным аргументом вторжения в Российскую империю, так как фактически данные действия России сорвали установленную Францией экономическую блокаду Англии.

Сокращение вывоза привело к резкому падению цен на хлеб. Пуд хлеба, стоивший в 1804 году 40 копеек серебром, в 1810 году продавался за 22 копейки. В то же время ускорился вывоз золота в обмен на предметы роскоши, поставлявшиеся из Франции. Всё это привело к уменьшению стоимости рубля и обесценению русских бумажных денег. Русское правительство было вынуждено принять меры для защиты экономики страны. В 1810 году оно ввело свободную торговлю с нейтральными странами (что позволяло России торговать с Великобританией через посредников) и повысило таможенные ставки на ввозившиеся предметы роскоши и вина, то есть как раз на предметы французского экспорта.

Однако ряд исследователей утверждает, что благосостояние основных податных сословий, в числе которых были купечество и крестьянство, не претерпело существенных изменений в период блокады. Об этом, в частности, можно судить по динамике недоимок по платежам в бюджет, которая показывает, что эти сословия даже нашли возможность выплачивать в рассматриваемый период повышенные налоги. Эти же авторы утверждают, что ограничение ввоза иностранных товаров стимулировало развитие отечественной промышленности.

Анонимный современник тех событий так характеризует последствия этого вынужденного протекционизма: «Суконные фабрики никогда возникнуть не могли. Затрапезы, шёлковые материи, холст, полотна и прочие ткани, которые едва стали размножаться, как и подавлены английским рукоделием. С трудом начали оправляться по пресечении с ними торга. Ситцевые и набойчатые фабрики ту же имели участь». Кроме того, товары, получение которых было затруднено блокадой Англии, не являлись предметами первой необходимости: сахар и кофе не вошли ещё в широкое употребление, соль, которая так же часто указывается среди недостающих товаров, в избытке производилась в самой России и завозилась из-за границы лишь в прибалтийские губернии. Снижение таможенных сборов, наблюдавшееся в период блокады, не имело большого влияния на отечественный бюджет, поскольку пошлины не являлись его существенной статьёй, и даже в момент достижения своей максимальной величины в 1803 году, когда они составили 13,1 млн руб., на их долю приходилось всего 12,9 % доходов бюджета. Поэтому, согласно этой точке зрения, континентальная блокада Англии была для Александра I только поводом к разрыву отношений с Францией.