«Донесения польских посланников, аккредитованных при различных дворах, сообщали о слухах насчет возможности нового раздела страны, и это еще более усиливало тревогу патриотов. Они озаботились тем, чтобы сократить затянувшуюся работу сейма одним решительным действием, которое не могло быть произведено без участия короля. Это действие могло спасти Польшу, если бы объединило короля и нацию неразрывной связью, и тогда появилась бы возможность привести страну в такое состояние, в котором она могла противостоять всем угрозам соседних государств. Речь шла о том, чтобы весь проект конституции принять в целом на одном заседании. Срок осуществления этого патриотического проекта был назначен на 5 мая, но король успел поделиться им с некоторыми лицами, которые не поддерживали его. Таким образом, оказались бесполезными все предосторожности, предпринятые для того, чтобы сохранить в тайне проект, преждевременное обнаружение которого могло повредить всему плану. Потому было сочтено разумным, в соответствии с мнением самого короля, предварить намеченный срок и назначить уже на 3 мая завершение того дела, которое могло полностью изменить государственное устройство Польши и оставить потомству имена тех, кто был у его истоков».

«Открытию заседания 3 мая предшествовало собрание нескольких тысяч зрителей, из любопытства пришедших утром к стенам королевского замка. После речи маршалка, произнесенной применительно к обстоятельствам и взывавшей к патриотическим чувствам, была приглашена комиссия по иностранным делам, чтобы доложить о донесениях наших посланников при различных дворах. Эти сообщения должны были пробудить у всех чувство беспокойства относительно угрозы нашей родине со стороны соседей. После чтения этих интересных донесений, из которых следовало, что Польше грозит неминуемая опасность и потому ей срочно необходима новая конституция, маршалок Потоцкий усиленно и с воодушевлением настаивал на том, чтобы было принято единственное решение, которое могло спасти государство».

«Король взял слово и заявил, что в сложившихся обстоятельствах не видит ничего более спасительного для государства, чем незамедлительное принятие новой конституции, разумной и прочной, которая преодолела бы все недостатки прежнего образа правления. Давно проникшись этой справедливой идеей, добавил король, он подготовил проект, который намерен представить собранию, однако есть одна статья, то есть передача трона по наследству, по которой он не считает возможным высказывать свое мнение, прежде чем по столь важному вопросу выскажется само собрание.
Проект конституции выдержал яростные и ожесточенные нападки. В его защиту высказались многие члены собрания в речах сдержанных, но построенных на убедительных аргументах. Было очевидно, что большинство поддерживает этот проект, так как слышалось лишь несколько протестующих голосов. Нунций от Ливонии Забелло заявил, что он всегда был противником абсолютной власти, и поскольку в данном проекте не видит ничего, что угрожало бы свободам в Речи Посполитой, то он умоляет короля и сейм немедленно принести клятву верности конституции. Ему ответили общим возгласом ободрения и согласия. Все собрание сплотилось вокруг трона: всеобщий энтузиазм был обращен к королю, сидевшему на троне с видом величественным и отеческим, а также ко всем тем, кто окружал трон, – все они заслуживали доверия, восхищения и благодарности. Король приказал епископу Кракова зачитать клятву и сам повторял ее за ним во всеуслышание, а затем заявил: «Я принес эту клятву и никогда не пожалею об этом. Я обязываю всех, кто любит родину, последовать за мной в церковь и произнести там эту же клятву».

«Таким образом, Польша вывела себя из-под иноземного влияния, обезопасила от внутренних беспорядков и учредила форму правления, способную обеспечить ее свободу и независимость, а также благосостояние. Находились и те, кто отрицал эту разумную конституцию – из партийной предвзятости, необдуманности суждений или отсутствия необходимых знаний. Однако она была с энтузиазмом воспринята по всей Польше и произвела впечатление на всех здравомыслящих людей в Европе. В ее пользу высказались все выдающиеся ученые и наиболее уважаемые государственные деятели.
Томас Пейн в своей работе по теории и практике осуществления прав человека высказал крайние идеи, которые не согласовались с умеренными идеями польских законодателей, однако он не мог не признать, что «правительство Польши явило пример реформы, им принятой и на него же направленной».  Фокс назвал конституцию 3 мая «произведением, которое должно вызывать симпатии у всех поборников разумной свободы». Герцберг, уже покинувший посольство Пруссии, шесть месяцев спустя после 3 мая зачитывал в Берлинской академии меморандум о революциях в империях и не мог не отдать справедливости достопамятной революции, что имела место в государственном управлении Польшей. Он отметил разумность принципов, на которых поляки построили свою новую конституцию».

Историческая справка. Реформаторская деятельность короля Станислава Понятовского и его сторонников сдерживалась консервативными силами и иностранным вмешательством, что привело к резкому обострению внутриполитической обстановки в Речи Посполитой в конце 60-х – начале 70-х годов XVIII века. Вооруженная борьба, развернувшаяся тогда, ослабила Речь Посполитую и сделала возможным ее раздел, осуществленный Россией, Пруссией и Австрией в 1772 году. В результате Речь Посполитая потеряла треть своей территории и около 35 % населения. В состав России были включены земли на северо-востоке и востоке современной Беларуси. Анализируя события, происходившие в Речи Посполитой в 60-е, а затем и в последующие годы XVIII века, следует отметить, что прогрессивно настроенные круги стремились преодолеть политический кризис, провести назревшие реформы в стране, используя сами государственные институты и, в частности, сейм и местные сеймики. Роль этих органов в тот период заметно возросла. Об этом свидетельствуют и постановления, которые принимались ими в 70–90-е годы XVIII века после раздела Речи Посполитой, когда реформы сделались еще более актуальными и необходимыми. Так, на сейме 1773 года было принято решение о создании Постоянной Рады, в которую вошли король, 18 сенаторов и 18 депутатов сейма, что усилило исполнительную власть. Реформы затронули экономику, сферу образования, вооруженные силы. Но особенно важными оказались решения так называемого Четырехлетнего сейма, заседавшего (с перерывом) в 1788–1792 годах. На сейме образовалась довольно многочисленная группа патриотически настроенных депутатов, которой, несмотря на сопротивление консервативных сил, удалось провести ряд необходимых для страны постановлений, в том числе закон, вошедший в историю как Конституция 3 мая 1791 года.